Вынесу полезное из разговора с Дарьей Кутузовой про языки.
Вот представьте, что живет смысл. Вначале слова еще нет, это невербальное переживание, felt sense (кто знаком с работами Джендлина, там про это много). И дальше мы берем это переживание и начинаем его заворачивать в вербальную «одежку», которая состоит из ткани лексических единиц, грамматических форм, фразеологизмов, слэнга. Эти «одежки» в разных языках разные, часто одна деталь костюма не соответствует аналогичной детали в другом языке, особенно когда речь идет не о мире предметов, а о мире идей. Кошка — она и есть кошка, но вот «быть» и «to be» — они про разное (по крайней мере, в некотором контексте, глазами театрального режиссера).
Но есть качество разрешения, как в мониторе: если изначальный текст написан литературным языком на уровне C1 — то чтобы перевести, нам нужны соответствующие литературные одеяния на другом языке и умение этими одеяниями пользовать, понимать что этот «карман» в языке N соответствует двум «заплаткам» в языке M. А вот чтобы сказать в кафе «без лука, пожалуйста» хватит уровня А1.
То есть тип одежек должен быть подобным — дальше мы возвращаемся обратно к felt sense и можно с ним сверяться: ощущение от завернутого в вербальную одежку текста на языке А, должно ощущаться аналогично ощущению от текста на языке Б.