Конференция по управлению знаниями, или оттенки восприятия

Около месяца назад я была на конференции по управлению знаниями. Давно хотела про это написать, и все никак не до ходили руки. Для тех читателей, кому интересна эта тема, ниже немного впечатлений.

Если быть точной, где-то за месяц до этого я задавалась вопросом куда пойти — на EduCamp или классическую бизнес-конференцию по управлению знаниями? Выбрала пойти на конференцию как непосредственно связанную с рабочим проектом и нацеленную на бизнес. Тем более, что я была на такой же конференции в 2007 году и тогда она меня очень вдохновила — я увидела живых людей, которые этим занимаются у нас (а не в далеких от реальностях книжках про BP), увидела людей из HR, которые мне очень понравились (они были дейсвительно про развитие, а не про кадровое делопроизводство и как всех построить).

Но оказалось, что за три года восприятие сильно изменилось. И то, что тогда казалось прорывом, сейчас стало нормальной бизнес-практикой. И вот это как раз очень порадовало: те компании, которые действительно хотели внедрить knowledge management, которые видели в нем прямую отдачу для бизнеса и представляли как перевести эфемерное знание в прирост продаж, все уже реализовали. Причем это не только высокотехнологичные продвинутые консалтеры и айтишники, но и совершенно классические производственники, Лукойл, Оборонпром, Росатом.

По составу участников организаторы большие молодцы, собрали очень интересных выступающих, и наших и западных. А вот с точки зрения самого формата конференции… мне кажется, конференция по управлению знаниями должна быть на передовой с точки зрения интерактивности, экспериментов по формату общения и непосредственного обмена этими самыми знаниями. Я помню в прошлый раз были круглые столы, Дэвид Гуртен представлял формат Knowledge cafe. Здесь же это была самая классическая конференция — все проходило в большой аудитории Мирбиса, с узкими рядами откидывающихся кресел, доклад за докладом, очень плотный график, и пообщаться с коллегами можно было только в коротких кофе-брейках. Что я и делала, хотя не очень-то люблю вот так socialize, но тут сама тема меня интересовала. И ведь это одна из самых ценных вещей в таких мероприятиях — найти коллег, организовать то самое «сообщество практиков» (это одна из центральных идей knowledge management).

Ну и мир сейчас уж очень быстро меняется. Ты что-то попробовал — и уже не понимаешь как жил до этого (без интернета и мобильного телефона, например). И что бы ты там не думал про знания и «управление» ими, ты уже не можешь игнорировать тот факт, что мир оказывается связанным — интернетом, социальными сетями, да тем же твиттером. Отсутствие wifi в зале конечно несколько сужает возможности всего этого, и концентрирует внимание на выступающем :) но вряд ли помогает бОльшей связанности участников.

Летом я участвовала в RuCamp (рассказывала про детей и родителей будущего) и этот формат мне кажется куда более соответствующим моменту — когда есть несколько параллельных потоков, к которым ты можешь в любой момент присоединяться, переходить из одного в другой, когда вся информация присутствует онлайн, и что самое важное — когда вместе что-то создается, в реальном времени.

Здесь же в начале дня распечатывали и зачитывали (?!) «резолюцию о принятых решения», которую участники конференции должны были одобрить. Какие-то декларативные пункты на полстранички текста. Это видимо какие-то остатки институтских традиций?

Ладно, не буду ворчать, было много хорошего. Встретила своего университетского преподавателя, познакомилась с интересными людьми, увидела несколько практических реализаций систем управления знаниями, а также много советов о том как считать их ROI. Ну и знакомство с Дмитрием Песковым и его выступление немного скомпенсировало неучастие в EduCamp. Хотя вот там-то как раз надо участвовать. Ну, тема там настолько большая, что это все только начало. Здорово, что кто-то берется заниматься тем, что поначалу кажется таким утопичным — изменением нашей системы образования.

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment

Psych 110: Introduction to Psychology (via Yale)

Наконец дослушала отличный, просто отличный курс по психологии Introduction to Psychology. Это введение, но какая хорошая база — самые новейшие данные и очень живо рассказано, если бы нас так учили! Если вы не очень любите на слух воспринимать, то там есть полностью скрипт к каждой лекции.

Практических выводов хватает, ну вот например — буду стараться теперь отсылать поменьше писем, адресованных to all, потому что есть наблюдение, что группа размывает ответственность. В общем-то оно понятно, но тут уже подробно объяснили, так что надо наконец прислушаться :)

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment

Про сложные переговоры и эмоционально заряженные разговоры

Дарья Кутузова опубликовала два очень полезных текста, которые я просто не могу не рекомендовать если не к использованию, то хотя бы к прочтению:
Про сложные переговоры  — здесь под сложными переговорами эмоционально затрагивающий разговор со значимым человеком, он же сложный или «серьезный» разговор и про письменные практики для подготовки ним.

Там множество ценных вещей, но, для меня главные, пожалуй, вот эти:

1. Выбор — это обычно не выбор между вариантами, а выбор позиции.
«Выбор – это, по сути, не выбор действия или не-действия, или одного действия в противовес другому, а выбор позиции и открывающихся в ней возможностей. «Приму все, что будет». Человек моментально на квази-телесном уровне распознает «правильную» для себя позицию, потому что в ней нет страха; там не нужно быть «меньше, чем ты есть», или «больше, чем ты есть». Там может быть волнение, но оно не связано с ощущением угрозы себе; оно связано с восприятием сугубой значимости происходящего и большой ответственности – и больших возможностей. Это позиция, дающая возможность уверенного присутствия в настоящем моменте, когда нет необходимости ни от чего закрываться. С этой позиции становится возможным удержание сложности, т.е. не-упрощение ситуации, и удержание субъектной позиции обоих участников разговора, Диалог. Когда мы из этой позиции действуем, мы ее же и укрепляем, и нам становится легче возвращаться к ней в дальнейшем.»

2. Про «субъектную позицию участников».
И это простой ответ где проходит грань между взаимодействием и «манипуляцией»
«Я считаю сложные переговоры успешными, когда удается в ходе разговора сохранить субъектную позицию обоих участников и создать хорошие воспоминания. Что значит «сохранить субъектную позицию обоих участников»? Это значит, что вы не относитесь к вашему собеседнику как к объекту, который вам нужно «изогнуть» в удобное вам положение любыми возможными средствами. И это значит, что вы не отказываетесь от своих намерений в отношении этих переговоров и принимаете ответственность за их последствия. Успешные сложные переговоры – это всегда очень человеческое, особое, глубокое, уважительное и бережное взаимодействие, то, что можно назвать Встречей. Вы признаете как собственное право быть собой, так и право другого быть Другим, и утверждаете как его бытие, так и свое. Успешные сложные переговоры ведут к позитивной трансформации ваших значимых отношений, они становятся более надежными, поддерживающими, свободными, в них становится меньше страха, напряжения и боли.

3. Про важность самого процесса — стремления, чтобы сам опыт сложных переговоров остался для обоих хорошим воспоминанием, к которому можно возвращаться. Или хотя бы не стал плохим.

На этом месте я подумала о том, как часто даже не осознавала, что втягивала или втягивалась в сложные переговоры и серьезные разговоры, даже не понимая, что они сейчас происходят и куда они ведут, не понимая чего же я в точности хочу. Есть ощущение, что таких переговоров в моей жизни станет меньше. Потому что если почитать упражнения про подготовку к таким разговорам, становится понятно, что основные переговоры, которые происходят — происходят с самим собой.

Подготовка к сложным переговорам в условиях дефицита времени

Автор: Дарья Кутузова, http://llynden.livejournal.com/1049375.html

Возьмите лист бумаги и ответьте себе, честно и быстро, на следующие вопросы:

1. Что произошло в моей жизни/голове/сознании/внутреннем мире такого, что вынуждает меня к этим сложным переговорам?

2. Почему мне важно поставить другого человека в известность о моих обстоятельствах и намерениях? Почему я не могу молчать?

3. На что я надеюсь в результате этого разговора? Что может возникнуть такого, чего пока нет? Что может быть наилучшим исходом для меня? Для собеседника? Что может быть наилучшим исходом для отношений? (это важное различение!)

4. Чего я боюсь? Каков может быть наихудший исход этих переговоров – для меня, для собеседника, для отношений?

5. Чем в том, что у нас сейчас есть в отношениях, я бы ни за что не хотела пожертвовать, вне зависимости от исхода переговоров? Что из того, что сейчас существует, мне бы хотелось обязательно сохранить, защитить, уберечь? Почему?

6. Если представить себе, что переговоры уже состоялись и закончились оптимальным образом, и вы из этого возможного будущего смотрите назад, на сами эти переговоры, — чем в своих поступках и словах, в том, как вы это организовали, и в том, как вы себя держали во время разговора, вы могли бы гордиться? За что вы могли бы себя уважать?

7. Какие ваши особенности, привычки поведения и пр. могут вам помешать провести эти переговоры оптимальным образом?

8. Что можно сделать, чтобы «подстелить соломки» и предотвратить пагубное влияние этих особенностей и привычек поведения на сам процесс переговоров? Может быть, вам могут помочь какие-то внешние средства?

(пояснение из личного опыта по пп. 6-8: «в прошлой жизни», в смысле, давно, было дело, мне страсть как надо было поговорить с одним человеком о том, сколько всего вдохновляющего я чувствую по отношению к нему. У меня был кое-какой очень интенсивный негативный опыт подобных разговоров раньше, и основное препятствие успешности этих переговоров можно было обозначить как «смятение». Смятение сушило мне горло и лишало меня голоса; у меня колотилось сердце так, что от силы удара кулон отскакивал от грудины сантиметра на два, так что скрыть смятение было невозможно; а хуже всего было то, что у меня напрочь отшибало память и я «теряла нить», не понимала, что же я хотела сказать. Зная, что смятение может мне устроить такую штуку, я подготовилась. В итоге в те моменты разговора, когда смятение пыталось меня одолеть, я подглядывала в шпаргалку и постоянно глотала воду из бутылки; смятение внушало мне, что со стороны я выгляжу полной идиоткой, но я очень храбро, с дрожью в коленях, трясущимися руками и срывающимся то на бас, то на писк голосом продиралась сквозь него. Переговоры были очень успешными и стали для меня одним из лучших, наиболее поддерживающих и защищающих воспоминаний.)

9. Был ли у вас в прошлом опыт успешных сложных переговоров? Что бы вы могли «позаимствовать» оттуда? Если был только опыт неуспешных переговоров, повторения чего вы бы ни в коем случае не хотели?

10. Как бы вам хотелось, чтобы собеседник вас слушал во время разговора? Был ли у вас в отношениях опыт, когда он вас так слушал? Знаете ли вы о каких-то событиях в его жизни, когда его самого слушали так, как бы вам хотелось, чтобы он вас слушал, — или когда он отчаянно нуждался в том, чтобы его так слушали? Как вы можете сформулировать просьбу в его адрес слушать вас так, как вам это необходимо, чтобы он понял, что вы имеете в виду, и не воспринял это как критику или «наезд»?

11. Что вам известно о том, что собеседник ценит в вас и в ваших отношениях, что может способствовать проявлению доброй воли с его стороны во время предстоящих сложных переговоров?

12. В какой обстановке должны проходить переговоры, чтобы и вы, и собеседник чувствовали себя в безопасности, испытывали хотя бы относительный комфорт и защищенность?

Как правило, ответы на эти вопросы уже существенно проясняют ситуацию и позволяют спланировать порядок действий. Сообщите собеседнику, что вы бы хотели с ним поговорить, и попросите его назначить удобное ему время и место, с учетом ваших потребностей. То есть, например, «было бы здорово, чтобы у нас был час-полтора, где нас никто не потревожит, на нейтральной территории, где не слишком шумно». Если собеседник готов выкроить время для встречи с вами, вероятность, что он посреди разговора сбежит, сославшись на занятость, или уснет, становится значительно меньше. Подготовьтесь заранее к любому исходу: Полезно оказывается убраться в квартире и купить/приготовить еды, которая создает у вас ощущение комфорта, защищенности и заботы о себе. Каким бы ни был исход переговоров, сами переговоры – процесс исключительно ресурсоемкий, и вам понадобится уютная нора или что у вас там вместо нее, чтобы восстановиться. Если у вас есть близкий друг, не имеющий личной заинтересованности в исходе переговоров, который мог бы потом «подержать вас за руку», то очень здорово после переговоров рассказать этому другу о том, что произошло. Так у вас появится сочувствующий свидетель очень важного для вас жизненного события, и само свидетельствование может сделать отношения с этим другом более близкими, глубокими и значимыми. Главное – не злоупотреблять; поэтому дневник тоже вам может быть полезен после переговоров, чтобы выразить сильные чувства и разобраться с новыми жизненными обстоятельствами.

В ходе самих переговоров важно:

1. Быть открытым любому исходу, не пытаться «прогнуть» действительность под свои желания, но быть внимательными к происходящему.

2. Сообщить собеседнику о своих намерениях – вначале достаточно кратко, потом развернуть:
— почему именно сейчас важно, чтобы состоялся этот разговор;
— о вашей готовности к любому исходу;
— о вашей заинтересованности в том, чтобы сами эти переговоры стали хорошим воспоминанием;
— о том, что вы цените в отношениях, имеющихся на данный момент, и о том, что вы хотели бы сохранить и развивать; что в отношениях делает эти переговоры вообще возможными;
— о том, что вы понимаете, что разговор может быть для собеседника тяжелым, и что вы просите его не прекращать; также можно попросить собеседника сообщить вам, если ему станет тяжело, и заранее договориться, как лучше всего обходиться с такой ситуацией.

3. Далее идет содержательная часть вашего разговора.

4. Каким бы ни был исход ваших переговоров, поблагодарите собеседника.

Posted in blog | Tagged , , | Leave a comment

Update к предыдущему

Хочу сказать большое спасибо всем, кто прокомментировал пост про ГВ, поделившись личным опытом и мыслями. Подруга все внимательно прочитала, впитала и сказала, что это было очень ценно — и конкретные идеи-советы, и просто поддержка, сам факт того, что ты не одна такая и через это многие проходят. Сейчас все у них тьфу-тьфу наладилось, ГВ не только сохранилось, но они даже практически на него перешли, прикорм сохранился один-два раза в день.

Posted in blog | Tagged | Leave a comment

«Они не тупеют!» (или материнство способствует росту мозга)

Из свежих новостей науки:

«Американские нейробиологи обнаружили, что после рождения ребенка у матерей происходят анатомические изменения в отделах мозга, отвечающих за привязанность к детям и мотивацию материнского поведения. В первые 3–4 месяца после родов увеличивается объем серого вещества в участках префронтальной и теменной коры, гипоталамуса, миндалины и других отделов мозга, которые у женщин возбуждаются в ответ на стимулы, связанные с малышами. Уменьшения объема серого вещества ни в одном из отделов мозга у матерей зарегистрировано не было.«

Вот вся статья целиком.

Выделение мое, потому что мне кажется, это очень важно — тем, что так непохоже на то, что обычно думают про женщин в период беременности или вскоре после родов. Согласитесь, общепринятое мнение — что женщина после родов, мягко говоря, не умнеет. Примеров из реальной жизни каждый наверняка наберет с десяток. Гормональные изменения происходят, это факт. Интересы меняются, это факт (как раз об этом исследование и говорит — что увеличиваются участки в мозгу, связанные с материнским поведением).

Но если бы мы не знали, умнеет или не умнеет, сам факт того, что она про себя думает, что не умнеет и то, что окружающие тоже так думают, влияет на нее сильно — и совсем не помогает в и так сложной ситуации. И что получается — человек оказывается в состоянии сильнейшего стресса. Происходит изменение образа себя, и внутреннее (гормональное) и внешнее, полное изменение привычного образа жизни, добавьте сюда постоянный недосып и невозможность управлять ситуацией — и это будет очень сдержанное описание объективных факторов, которые влияют. писала об этом здесь и здесь куда сильнее.

«…А если бы у меня сейчас попросили рассказать, как оно, ну, с ребенком, я бы ни за что не стала агитировать срочно рожать. Я бы сказала, что родить — это как в тапок написать, не смотря на то, что у меня были сутки схваток и в итоге операция, родить легко, а вот прожить первые месяцы — сложно. Научиться понимать нерасшифровываемые запросы и потребности, отдавать все в одну сторону или, как говорит моя Катя, «обслуживать какого-то котенка», а он тебе в ответ — космос в глазах. Это потом уже он начнет улыбаться твоей сиське, обнимать тебя за шею, хохотать в ответ на поцелуи в живот — все потом, а сначала больно, хочется спать и ты себе больше не принадлежишь. Если человек не готов положить все на алтарь вот этому котенку, если он не сможет быстро научиться держать под контролем злость в разгар бессонной ночи, умудриться не выпрыгнуть с балкона, даже когда уже ноги сами к нему несут, не разбить голову об стену, потому что ребенок орет полчаса, а у тебя сердце в лоскутья, то не надо даже думать о том, какие они сладкие. Дети. Потом уже, потом все сполна воздастся тому, в ком уже есть силы, кто дошел в тот пункт B, откуда, чтобы совершить прыжок в новую жизнь, надо всего лишь расправить крылья.»

Сложно будет — будет обязательно, у каждого по-своему. Дети всем разные достаются, собственные силы, обстоятельства и уровень поддержки у всех разный.

Но может быть если мы будем знать, что материнство не делает нас глупее, но напротив — что природа специально подготовила нас лучше реагировать на именно эту ситуацию, чтобы лучше c ней справляться, лучше поддерживать ребенка в его тоже непростые первые месяцы жизни — может быть нам будет легче через все это пройти, принять и научиться жить в этом новом — счастливо.

Posted in blog | Tagged , , | Leave a comment

BabyContact: взгляд назад и немного про «почему получилось»

Я тут стала вспоминать про BabyContact, как так получилось, что все получается. И нашла свой самый первый пост (подзамочный), который написала ночью после того, как мы первый раз встретились нашей группой знакомых родителей с детьми, нам понравилось и мы решили встречаться регулярно. Кажется, я тогда кинула в ночи «маркер» и записала общие идеи проекта. Вот он — поразительно, что с точки зрения важных вещей это практически слово в слово совпадает с тем, что мы делаем сейчас.

Пост от 6 ноября 2008, получается прошло ровно два года от идеи до реализации. Значит ли, что в тот самый первый момент у нас уже все было? В каком-то смысле — да. Уже было много лет занятия КИ, импровизацией и немного тренерского опыта у меня и еще больше и того и другого у Альфии, уже были дети (Илюше 3 месяца, Руслану 9). А с другой стороны — нет. Чтобы связать эти две точки в пространстве, потребовались все эти среды, когда мы ездили на Лялин, в любую погоду, а потом еще и субботы в Birthlight, и потом еще занятия пять (!) раз в неделю у Али. «Весенние танцы» в Царицыно, выездные классы, и т.д.

С другой стороны, можно ли сказать, что это hard work, про которую часто говорят как про необходимое условие реализации? Для меня — нет. Иногда конечно начинает так казаться (потому что в моем to-do строчки про BabyContact никогда не переводились), но приходя на занятие с участниками младше трех, снова вспоминаю, что делаю-то я это не потому, что у меня какая-то с ними связана «миссия», а потому что это просто удовольствие, просто fun. Ну они правда прикольные. Клевые, невероятно умильные, естественные, аутентичные. Потрясающе двигаются, ведь еще не видел, чтобы младенцы сутулись :) — к счастью, просто не успели. Ну а первый год это не я поддерживала BabyContact, это он меня поддерживал — немного с ностальгией сейчас вспоминаю нашу тесную группу и маленького полосатого любителя проводов.

Несколько человек на Обучающем курсе сказали, что они пришли к нам вдохновиться смелостью. Что ж, с этим у нас все в порядке :) Когда несколько месяцев спустя, после того как мы уже вели занятия, я сказала Але по какому-то поводу, что у меня мало опыта ведения групп, она очень удивилась, хотя это был факт — до BabyContact я не провела ни единого танцевального класса. Но потом прибавился move2think, cо-участие в тренинге про мастерство «Заговор во имя совершенства», да и классы каждую неделю с расползающимися по залу детьми — это был и есть ни с чем не сравнимый боевой опыт. Или вот нам сейчас сказали, что у нас получился отличный тандем психолог + бизнес-тренер. Тандем действительно прекрасный, хотя бизнес-тренер я в общем-то начинающий, до этого у меня было примерно пять однодневных тренингов (правда, самостоятельно написанных) да несколько стратегических сессий. Но если какой опыт и был, тут его довелось использовать в полную силу, кажется, мы вложили туда все, что умели, и теорию (как кстати оказалась Алина учеба на перинатального психолога), и умение структурировать мысли, и понимание как люди учатся (даже про теорию потока рассказали). Марку Кукушкину за тренинг тренеров продолжаю говорить мысленное спасибо. Он сумел дать roadmap, который два с половиной года спустя получилось развернуть на другой территории. Собственно, и с обучением BabyContact хочется сделать для людей нечто похожее — дать почувствовать дух, внутреннюю суть — и затем снабдить картой, структурой, способом генерации новых упражнений, чтобы можно было отталкиваясь от реальной группы, возраста и потребностей мам-детей, приводить их своим собственным способом в то же место — к удовольствию-творчеству.

Но если все же пытаться вывести формулу «что же работает», то получается вот что:

1. Умение сформулировать видение, что мы делаем и куда мы хотим придти — и потом продолжать его для себя формулировать, переформулировать и пытаться донести до кого-то еще. (И за это умение большое спасибо Лаборатории НеоКода, хотя мы пока перестали собираться в прежнем режиме, но здесь я чувствую то самое влияние Лаборатории. А также за поднятый интерес к теме связи body-mind, и к этому еще хочется вернуться).

2. Какая-то странная упертость продолжать. Но тут дело нечисто, оно как-то напрямую связано с предыдущим пунктом, что-то из области «если человек знает зачем, он может преодолеть любое как». С другой стороны, нам повезло и особенно ничего преодолевать не приходится, потому что танец, как Саша недавно объяснил, содержит в себе «первичное удовольствие» — и достаточно просто помочь человеку открыть доступ к этому источнику. Но упертость продолжать все же требовалась — продолжать, несмотря на то, что даже мой собственный папа стал интересоваться моей финансовой (не)состоятельностью (кажется, эта тема не интересовала его с моего выхода на первую работу пятнадцать лет назад), рекомендации «относиться к этому как благотворительности» и логичным вопросам «захочется ли тебе продолжать, выйдя на работу». Вопросы эти все еще поднимаются, но сейчас становится проще, потому что люди зовут, пишут и спрашивают когда-когда. И это то, что заставляло продолжать, когда мы собирались с Алей обсуждать обучающий курс в жутком дымном августе, она в маске, накануне отъезда вечером в Казань, а я в одном из своих худших эмоциональных состояний ever, и вот мы сидим за плотно закрытыми окнами и дверями, в объективном дефиците кислорода и пытаемся собрать воедино то, что знаем и понять как же это можно передать кому-то еще. (Я пишу это как будто себе-будущей, чтобы в какой-то момент, когда будет сложно, она вспомнила, что это просто step, которой надо пройти.) По сути ведь ни до чего такого важного мы в тот день не договорились, но было важно продолжать говорить.

3. Это уже к программе курса — о, как же нам помогло умение структурировать мысли! Хотя на самом деле, нет, все снова непросто. Мы еще около года назад сформулировали для себя, что мы «изучаем и описываем теоретические основания того, что делаем на наших занятиях», а также, что мы «смело пробуем новое, смотрим на результаты и в следующий раз делаем еще лучше». Год назад, когда к нам приходила журналист и спрашивала «что это дает ребенку?», мы переглядывались и растекались общими фразами. Сейчас мы понимаем это куда лучше. А в последние недели подготовки очень вовремя вспомнились майнд-мэпы и желание рисовать схемы. Можно было бы и без них — но намного дольше и с меньшей запоминаемостью.

…И вот еще: я никогда не хотела этого проекта слишком cильно. Хотелось сделать — да, казалось отличной идеей — да. Но в то же самое время оно случалось как-то само.

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment

A leap forward

Два дня провела в роли переводчика на семинаре по нарративной практике c Мэгги Кэрри из Австралии. Ну что сказать? Если переводить Адриана Руссии (это был тренинг по контактной импровизации) было чистым удовольствием, то здесь это была настоящая, местами нелегкая работа. Важность точной передачи смысла (все-таки речь шла об историях), пятьдесят человек участников, необходимость поддерживать внимание (а значит — качество) непрерывно восемь часов. Мэгги замечательная, общаться с ней в перерывах и пока все делали упражнения :) было отдельным удовольствием. Я совершенно сознательно ни в чем не участвовала, чтобы сохранить скудныеограниченные когнитивные ресурсы на перевод, но сейчас понимаю, что фоном многое схватилось и осталось. Я как будто восприняла все, что она говорила дважды — от нее и затем в собственном воспроизведении. Она постоянно маркировала территорию (и я за ней следом), «сшивала» туда-сюда ландшафты действия и смыслов. Но главное не в этом, не в теории, не знаю, но в чем-то другом. Может, в том как она смотрит и улыбается? Наверное, через какое-то время я смогу ответить, во вполне нарративном ключе, что это привнесло в мою жизнь, о чем заставило задуматься и какие новые возможности еще может открыть, но пока только вот это: I did my best.

Posted in blog | Tagged | Leave a comment

Женщины как фактор долголетия

Что женщины, особенно в ярости или недовольстве могут быть невыносимы, это понятно и доказательств не требует (думаю, смайлик тут будет неуместен). Но есть и хорошая сторона: вот пишут, уровень образования жены положительно влияет на продолжительность жизни мужа и всей семьи: http://science.compulenta.ru/465031/
(очередное сенсационное открытие британскихшведских ученых, но все равно любопытно).

Говорят, образованные шведки здоровее кормят семью и все такое, но мне кажется, им просто больше есть чем заняться и меньше времени остается на то, чтобы пилить мужа и объяснять детям как именно они испортили ей жизнь :)

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment

Babies >> антропологическое путешествие

Посмотрели долгожданных Babies. Все никак не могли собраться в кино, и вот наконец их выложили в сети. Смотрели втроем, с Ильей Константиновичем, который высидел все час двадцать и под конец сказал «опак»! (уже научился говорить «еще», но предпочитает свою версию). Нам понравилось. Только нужно понимать, что это никакое не кино, а документальный фильм, антропологическое путешествие в первый год жизни детей из четырех стран — Монголии, Намибии, США и Японии. Мне кажется, семьи выбраны были вполне средние и показательные, хотя понятно, что в каждой стране есть очень разные слои жизни. В фильме все как в трейлере, только дольше:

Ни в Монголии ни в Намибии жить не захотелось :) Хотя в Монголии потрясающее небо (вот оператор-то оторвался, завидую такому проекту), а в Намибии отличная бижутерия, причем для всех возрастов. Там очень интересно разглядывать детали жизни, но если в целом, то все заставило меня еще раз увидеть насколько же способы родовспоможения и воспитания детей укоренены в культуре, и не имеет смысла их оценивать в отрыве от нее. Но для этого камера и твое восприятие должны отъехать чуть дальше, на несколько лет спустя, когда этот ребенок станет одним из будущих взрослых.

Когда ты видишь посреди какой грязи ползает африканский ребенок, то это с одной стороны расширяет твои представления о том, что такое настоящая грязь и насколько антисанитария может навредить младенцу (и может это убедит бабушку, что бросаться мыть упавшую на пол игрушку не так уж и обязательно?), но с другой стороны понимаешь, что жизнь этого малыша мало чем отличается от его сородичей постарше, и если антисанитария и вредна, то это только один из многих факторов, влияющих на жизнь (для перспективы: средняя продолжительность жизни в Намибии 53 года, в Монголии 68 лет, в США 78 лет, в Японии 82 года, отсюда).

И может быть в первый момент твое сердце сжимается при виде этого монгольского роддома, до боли напоминающего классический советский — яркий свет, кювез, жесткое пеленание. Но потом ты видишь как мама с кульком-младенцем забирается на тарахтящий мотоцикл, как они приезжают в свою юрту, в которой детали традиционного быта — ковры и шкуры на полу, забредающие в дом козы, внутренности только что забитого скота в корыте, перемешаны с какой-то явно дорогой по местным меркам техникой, цветными футболками и кока-колой — и понимаешь, что просто вот так идет здесь процесс индустриализации, резкий скачок из аграрного общества. Пусть местами криво, но для них вот это сейчас — прогресс, безо всякой иронии.

Или когда ты смотришь на американского малыша, в теплой квартире одетого в шапочку, то может быть первой реакцией становится сочувствие — что ж его так закутали-то бедного! но потом ты видишь кадры как те же родители с подросшим ребенком-ходунком идут куда-то в горы, видишь как он смело рассекает, и тогда ты думаешь — ну что, это просто часть культуры взращивания детей в этой части света, вот так сильно трястись над младенцами и от всего их ограждать. А дальше это уже часть культуры и отдельно взятой семьи, что для них «среднее» — ходить в горы, читать книжки или смотреть тв.

Нет, я не думаю, что культура решает все. Даже если свободы воли нет, ее стоило бы выдумать (хотя это уже вполне научный факт — когда мы считаем, что изменения в наших силах мы действуем по-другому и другого можем добиться, вот здесь много об этом, аudio). Но мне кажется, мы часто придаем слишком много значения отдельным способам обращения с детьми — как кормить, как укладывать, как носить/возить. Это очень сильно вопрос того, какой именно метод воспитания принят в это самое десятилетие в этом обществе, в этой группе, с которой ты себя соотносишь — то есть в твоем конкретном подъезде, ауле или интернет-сообществе. И дальше многое зависит от личной степени нон/конформизма, а также значимости конкретного вопроса. Ради чего я пойду против своей деревни? Что у нас сейчас круто — иметь одноразовые подгузники или отказаться от них? Забьют ли меня камнями/комментариями за неправильные взгляды?

Но мне нравится, что сейчас часть культуры — смотреть на youtube-e что там делается в деревне в Намибии и учиться у них тоже. И было ужасно интересно все, что показывали про Японию. Вроде бы узнаваемое продвинутое постиндустриальное общество, но какие-то они другие. И традиции там тоже каким-то странным боком выплывают.

И было занятно обнаружить себя частью глобального тренда — ну то есть мне всегда казалось про BabyContact, что это была такая личная идея, которую вначале мы придумали просто для самих себя — быть с ребенком, но при этом оставаться собой — и вот в этом фильме показывают кусочки таких же групп в Штатах и в Японии, где родители с совсем еще мелкими детьми сидят в кругу на полу, что-то там вместе поют и машут руками-ногами. Мир тесен и мне это нравится :)

Posted in blog | Tagged , , | Leave a comment

Про «Да» и «Нет»

Когда-то я задавалась вопросом как объяснить человеку что такое «нельзя». Человек с тех пор до многого сам дошел, на стол и в холодильник без объективной необходимости не залезает, если надо — просто открывает и достает что ему надо, может молока в чашку налить или просто из пакета выпить. Очень про многое с ним теперь можно договориться. Не про все, конечно, но ведь переговоры — это искусство :)

А тут встретила прекрасный пост на эту тему: Не убий, не укради, не ходи без тапок. Как и когда говорить ребенку «нет». Если вам тема интересна, почитайте, написано очень развернуто и живо. Там не только про детей, но и про нас, конечно. Потому что чтобы решить где «да» и где «нет» нужно в этих да-нет себе очень честно признаться.

«Скандалы и истерики редко возникают там, где у родителя нет внутренних колебаний. Я не встречала детей, которые с воем и катанием по земле требовали разрешить им лить на себя кипяток, совать лицо в костер или бегать туда-сюда по оживленному шоссе. Есть дети, которые по собственной инициативе пытаются лить, совать или бегать, но никто из них не будет с воплями добиваться от нас согласия на эти действия. И вовсе не потому, что дети понимают теоретическую опасность (опасность еще не случившегося и взрослые-то редко понимают), а потому, что в родителях сидит железная убежденность: лить на себя кипяток, совать лицо в костер и бегать по оживленному шоссе нельзя никогда, ни при каких условиях, ни в зависимости ни от чего. Точка. И обсуждения здесь тоже нет. Рыдай ребенок, не рыдай – не дадут ему изжариться живьем. Поэтому и слишком долго рыдать он не будет.

Дети начинают спорить и «качать права», когда чувствуют зазор между сказанным «нет» и родительской убежденностью в его незыблемости.»

Для меня еще одно наблюдение было интересным — что в жизни ребенка «нет» присутствует куда больше, чем мы про это думаем:

«В жизни ребенка существует гораздо больше ограничений, нежели мы склонны это замечать. Он не сам строит свой распорядок дня, не сам выбирает, что съесть на завтрак (всем известен трюк с иллюзией выбора: «Что ты хочешь на завтрак, кашу или хлопья?», но мало кто задумывается, что реальный выбор ребенку предоставляется очень редко), часто не хочет ходить в детский сад, тем более – рано вставать ради этого детского сада. Кто-то ненавидит отправляться в кровать по вечерам, кому-то не нравится спать в комнате одному или, наоборот, с тремя другими детьми. Ребенка не спрашивают, рожать ли для него младших братьев, с ним не советуется погода за окном и времена года, от него не зависит развод родителей, приезд родственников, отъезд к бабушке или от бабушки (и характер этой бабушки), путешествие на машине или автобусом, давление ремня безопасности, дорожная тошнота, количество песочниц возле дома, состав детей на площадке, принципы воспитательницы детского сада, выбор школы… Да, мы все это планируем с учетом детских интересов и потребностей, но для ребенка теоретические «интересы и потребности» куда менее очевидны, нежели конкретный враг – трехлетний Жора, который только что не отдал свой грузовик на поиграть. Жизнь ребенка полна ограничений, и в этом нет ничего страшного. Так формируется человек.

Но в тот момент, когда мы утверждаем «ребенку нужно говорить «нет» — пусть учится мириться с тем, что не всегда все в жизни происходит так, как он хочет» — имеет смысл держать в голове, что в его жизни многое и без того происходит не так, как он хочет. Ребенок учится воспринимать ограничения на реальном жизненном материале, каждую минуту и каждый день. И те «нет», которые говорим ему мы – только небольшая часть этого материала.»

Там много в тексте практических примеров и идей. Вот еще что захотелось запомнить, тоже не только детское:

«Основная наша проблема после того, как было сказано слово «нет» — это нестерпимое желание, чтобы ребенок с нами согласился. Чтобы он, как разумный человек, понял причину отказа, покивал, перестал орать и успокоился. Потому что — ну правда же, аллергия, честное слово, нельзя. А это, на самом деле, смешивание двух разных вещей: запрета на торт и детского согласия со справедливостью такого запрета. Не давая Танечке торта, мама преследует одну конкретную цель — предупредить диатез, не допустить отравы в детский организм. Эта цель достигается с блеском: торт ушел в холодильник, торта больше нет, Танечка спасена. И неважно, как громко наша Таня после этого плачет, вопрос диатеза в любом случае закрыт. Но остался вопрос Танечкиных эмоций. От того, что из-за вкуснейшей на свете вещи бывает сыпь, вкуснейшую на свете вещь не перестает хотеться. Танечка рыдает не потому, что не согласна с концепцией диатеза, а потому, что ей хочется торта, которого не дают (и ведь правда – хочется, а не дают). Объяснения про сыпь и про Васю никак не помогают ее горю. Собственно, этому горю в данный момент ничего не поможет, его можно только пережить. И задача мамы – не заткнуть Танечкин фонтан, а помочь ей пережить случившееся. В детской жизни встретились острое желание и такая же острая невозможность его воплотить. Это никому не легко, разве что тортики меняются с годами. А переживаний по поводу их недосягаемости мало кто из взрослых может избежать…

С ребенком, расстроенным невыполнимостью своего желания, не имеет смысла спорить.С ребенком, плачущим из-за нашего отказа, имеет смысл только один разговор: сочувственное озвучивание его эмоций. Не наших, что мы часто делаем («у меня уже нет сил на этот плач», «я больше не могу тебя слышать», «ты мне все нервы вымотал»), а его. Это единственный способ помочь ребенку понять себя самого, плюс дать ему ощущение, что и мы его понимаем. А больше в этой ситуации от нас ничего и не требуется.

Озвучивание эмоций требует от родителя временной сосредоточенности ТОЛЬКО на ребенке. Не на том, насколько опасен диатез, не на своих эмоциях по поводу бесконечных рыданий, не на объективной реальности, не на соседе Васе, который не плачет, а только на маленькой Тане, чья реальность не включает желанный торт. И озвучивается Тане ТОЛЬКО это. «Тебе ужасно обидно», «я понимаю, как это грустно», «я бы тоже переживала на твоем месте», «противная штука эта аллергия», «ты мой бедный заяц» и т.д. Никаких доказательств правоты или неправоты, никаких примеров обратной реакции, никаких попыток смягчить картину или оправдаться самому. Тебе плохо – я тебя утешаю. Ты плачешь – я тебя обнимаю. Где бы ты ни был, я с тобой. Всё.

Здесь важна искренность. Нет смысла говорить собеседнику «мне тебя ужасно жалко», если нам его ни капельки не жаль. Но до тех пор, пока мы не проникнемся переживанием ребенка, его печалью и – на одну секунду – вселенскими масштабами этой печали – мы не приблизимся к желанной тишине. Потому что рыдающему ребенку важнее, чтобы мы его поняли и пожалели, чем даже получить вожделенный торт. Ведь «пожалеть» далеко не всегда означает «решить проблему». Но всегда требует от родителя прочувствовать детское горе и этим взять на себя его часть. А дальше ребенок прекрасно справится и сам, уткнувшись в родительское плечо.»

Вот с этим разделением событий и эмоций по поводу событий я все еще разбираюсь. Со временем становится лучше, но все еще требуется время на то, чтобы перестать как в детстве внутренне кататься по полу.

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment