Зефирный тест

Вот она, сила искусства — одно дело читать про психологические тесты, например тест про «отложенное вознаграждение», delayed gratification, только человеку присущую способность немного потерпеть сейчас, чтобы получить большую награду в будущем. Не все с этим справляются, но именно эта способность откладывать удовольствие, контролировать импульсы лучше предсказывает дальнейшие академические успехи детей, чем тесты на IQ. Подробнее<<

И совсем другое дело — увидеть про это ролик с непоседливыми четырехлетками, которые теребят эту зефирину, закатывают глаза, вздыхают, но (некоторые) — терпят!

***

И исключительно на волне ассоциаций — часть семейной истории, загадка от: однажды он пришел из садика и стал просить у родителей «белое, похожее на кефир». Что это, что? — пытались догадаться они, не представляя как ребенок может хотеть что-то, похожее на ненавистный ему кефир. А он очень удивлялся почему его никто не понимает. Но вы-то теперь догадаетесь :)

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment

How full (empty) is your bucket

Последнее время в голове всплывают слова newsya_gНюси: «сколько раз за этот год я говорила себе: это просто надо пережить». Наверное, частота этих слов — примерный индикатор уровня сложности происходящего. А вот то, что начинаешь себе говорить их себе сам — уже какой-то симптом взрослости (в хорошем смысле этого слова). Уже не всегда выпадаешь туда, куда раньше выпадала, а так по-взрослому, по-деловому подводишь курсор к событию и перемещаешь его в соответствующую папку на рабочем столе: «Это Надо Просто Пережить». Чтобы дальше, дай бог, отправить в корзину или, что тоже бывает, в «Это Меня Столькому Научило». И вот ты гордишься этой своей корзинкой (oh, how full is my bucket!), набитой всякими важными осознаниями, этой своей взрослой способностью справляться. Чтобы в какой-нибудь очень быстро наступающий следующий раз снова спрашивать «ну почему вот так?..» и чувствовать себя голым королем. И приниматься учиться справляться заново. Если повезет, то чуть быстрее. Чуть лучше ориентируясь в устройстве препятствий и правилах игры. Чуть лучше умея собой гордиться и говорить fuck-it.

Update: оказывается, есть версия книжки про корзинку, ну в смысле, ведро для детей. Книжку очень хвалят. Говорят, дети уже лет с трех отлично понимают идею о том, как наполнять счастьем свои ведерки и ведра других людей. Ну и что счастье заразно. То ли быстрее учатся, то ли еще не успели забыть, ведь состояние счастья у здорового ребенка — что-то совершенно естественное, на самом деле.

Posted in blog | Tagged | Leave a comment

Закрывая гештальты: пять жизней

Примерно в марте я прочитала в сообществе про метод «пять жизней», один из способов понять себя и чего же ты хочешь, выявить свои ценности.
«Если бы вам предстояло прожить еще пять жизней, чем бы вы занялись в каждой из них?
Кем бы вы были?
Запишите все, что придет в голову. Не слишком исхитряйтесь.»

Я подумала тогда (но мысль вместе с недописанным постом так и осталась лежать под тэгом drafts), что все больше завидую людям, способным посвятить свою жизнь чему-то одному. Или даже так: способным захотеть посвятить свою жизнь чему-то одному.

Немного завидую, да — потому что понимаю, что это действительно работает. Рано или поздно ты добиваешься того самого. И когда о человеке говорят, что он «делает Х на уровне миссии» (и это получается на уровне миссии), то понятно ведь, что человек этим живет. Занимается этим не part-time, и уж конечно не «4 часа в неделю».

Я тогда подумала об этой сфокусированности немного с грустью, но все-таки написала свои «пять жизней», вдохновившись, впрочем, не самой коучинговой техникой, а скорее вот этим замечательным текстом.

Вот что тогда получилось. Это все еще немного правда — хотя сейчас уже больше просто текст.

***

Если бы у меня было пять жизней,
То одну я бы посвятила целиком танцу,
Не думая, что это несерьезно,
Что не придумаешь уже ничего нового,
Не заработаешь денег,
И вообще у меня нетанцевальное тело.
За целую жизнь мы бы с телом договорились,
Танцевали, придумывали и удивлялись.

Вторую жизнь я бы целиком посвятила сексу,
В лучшем смысле, сексу и отношениям,
Была бы такой Таис Афинской,
Вдохновляла всем своим существом,
Думала о поворотах головы,
Браслетах для ног и книгах.
Чтобы было о чем поговорить
В недолгих прогулках между.

В третьей жизни я была бы мужчиной.
Строила Великую Компанию,
Ставила цели, достигала и ставила новые.
Верила в поток и смысл на рабочем месте,
И что мир можно изменить с помощью новой модели
Какой-нибудь супер-щетки, улучшающей жизнь потребителям.
На пенсии путешествовала бы по миру с лекциями о счастье,
Подстригала газон и играла с внуками в индейцев.

Четвертая была бы про авантюризм чистой воды.
Я бы бросалась из одной крайности в другую,
Путешествовала автостопом, из Аляски в Бразилию и обратно,
Бросила институт на третьем курсе, и потом еще десять лет училась,
Занималась фэншуем, китайской живописью, летала на дельтаплане,
Зарабатывала переводами с греческого и стоковыми фотографиями,
Потом встретила Его, обосновалась в Провансе, рисовала подсолнухи на закате,
А погибла в девяносто восемь, не справившись с яхтой в открытом море.

В пятой я была бы исследователем.
В детстве полюбила возиться с жуками и прочей живностью,
Или может с колбочками и пробирками, очень талантливо
Чуть не подорвав школу во время одного из опытов.
Так я и не придумала чем же именно я стала бы заниматься,
Собственно, из-за этого текст и остался недописанным.

И вот любопытно, что в трех жизнях из пяти я мужчина
И не в одной не разбрасываюсь,
И не пытаюсь соединить невозможное.
И вот жизнь у меня только одна.
Тридцать два, нераннее утро, за окном идет снег.
И в общем-то все хорошо как есть.
Пойду налью кофе.

***

И наутро, на свежую голову, подумалось: хорошо, что есть вещи, которые не требуется ни выбирать, ни не-выбирать. Я все равно не могу не быть с Илюхой, не могу не танцевать, не могу не продолжать BabyContact. Как минимум это все мне придется уместить в одной жизни.

 

Posted in blog | Tagged | Leave a comment

Mindmap, вопросы самой себе

Это сработало уже три раза, пожалуй, можно об этом написать. После курса курса нарративной практики, где было очень много про хорошие вопросы, я написала себе список вопросов для переваривания сложных ситуаций и сделала из него mindmap. Это удобно тем, что можно сразу отвечать себе на эти же вопросы прямо в программе, легко добавлять новые, менять местами и смотреть на всю картину целиком (да вы наверняка уже этим пользуетесь, если нет, MindManager — отличный и несложный инструмент для разбирания каши в голове, можно скачать в торрентах).

Вопросы я немного меняла в зависимости от ситуации. Сначала формулировала подходящие вопросы, а потом на них отвечала — так проще, будто кто-то извне тебя спрашивает. В общем-то вопросы могут быть самые разные, лишь бы отвечание на них помогало что-то прожить, принять, понять то, что непонятно с первого взгляда, пере-о-смыслить — и отпустить.

Использую как личного разлива способ справиться с ноябрем и местами наплывающим ощущением life sucks разной степень глубины, когда здоровый сон и латте перестают помогать.

Вот одна из версий в формате mmap (можно редактировать), а вот просто картинкой (pdf). Напишите, если попробуете. Или если появятся другие хорошие вопросы.

Posted in blog | Tagged , , | Leave a comment

Принципы идеомоторной практики

Послушала аудиокнижку Body Mind Mastery: Creating Success in Sport and LifeОна про мастерство, достигаемое через связь ума и тела. Довольно сильно перекликается с темой внутренней игры, но больше ориентирована на на практические навыки. Автор Dan Millman — первый чемпион мира по прыжкам на батуте (1964) и ведущий тренер по гимнастике в Стэнфорде, так что ему есть что сказать про cпорт и тренировки.

Книгу можно купить на амазоне или читать отрывки на google books.

Помимо разных хороших идей для ума*, там предлагается несколько принципов идеомоторной практики, подходящих практически к любому делу, которое включает тело — спорт, танец, игра на музыкальных инструментах, да хоть вышивание. Некоторые принципы показались мне интересными, но с ними такая проблема — их нужно пробовать, а последнее время стало хуже со временем, мячики для жонглирования Илюха отбирает :) так что руки все не доходили.

Ниже пересказ близко к тексту этих принципов.

Общие рекомендации:
Возьмите время на то, чтобы выучить правильно, и вы сэкономите время. Есть большая разница между тем, чтобы выучить и выучить правильно. «Only perfect practice makes perfect»  — только совершенная практика ведет к совершенству.
Нет смысла практиковать неправильные движения — тем самым вы только заучиваете неверные паттерны, часто даже не замечая этого. Поэтому грамотная техника обучения заключается не только в том, чтобы разучивать правильные паттерны, но и в том, чтобы избегать неправильных (по поводу того, чтобы не расстраиваться из-за своих ошибок у него целая глава, так что здесь он на этом не останавливается). Если вы совершаете ошибку, не делайте автоматически еще одну попытку. Возьмите время, чтобы разобраться в чем именно состояла ошибка, и затем сделайте что-то другое.

Многие из нас полагают, что для того, чтобы достичь результата, надо практиковать навык много раз, от начала и до конца. На самом деле, многие начинающие склонны практиковать cлишком много. Когда вы только начинаете, то еще не знаете как ощущается изнутри, на кинестетическом уровне, правильное движение. И вначале многократные повторения могут привести к закреплению неправильного паттерна. Вместо этого начните с нескольких очень немногих осознанных попыток, поддерживая высокий уровень концентрации и интереса. А когда они снижаются, остановитесь и вернитесь к вашей практике позже. «Practice is like gambling: you have to know when to quit» — в практике как в в азартных играх, надо знать, когда остановиться.

Я рекомендую практиковать, делая по три попытки. Исследования в области обучения показали, что мы можем сохранять наилучшую концентрацию в трех попытках, четвертая обычно уже не такая удачная. Сделав три попытки, остановитесь на мгновение. Проверьте свое положение, сделайте глубокий вдох, встряхнитесь и расслабьтесь. Почувствуйте как осознание с легким покалыванием проходит через все ваше тело, до кончиков пальцев. Почувствуйте вашу связь с землей. И затем продолжайте.

Излишняя компенсация (Overcompensation)
Дэн считает, что это один из самых эффективных способов быстрого обучения навыку, и вот почему: когда мы некоторое время повторяем неправильный паттерн движения, он становится для нас комфортным, и любые изменения, даже в направлении правильного паттерна, будут ощущаться странными, неловкими, и даваться с трудом.
«When you’re wrong, what’s right, feels wrong». Даже если мы знаем каким должен быть правильный паттерн, мы склонны недоделывать, недостаточно исправлять ошибку. Допустим, вы тренируете удар битой по мячу (это про бейсбол, но здесь может быть что угодно), и у вас есть привычка замахиваться слишком высоко. И даже если вы знаете, что вам нужно бить ниже, вы все же склонны ударять недостаточно низко, потому что это ощущается как-то странно. Применить закон баланса — это значит, что вам нужно перестараться, поработать с обеих сторон движения, для того, чтобы найти центр. Другими словами, сделайте целенаправленную попытку ударить слишком низко. Вы обдуманно готовитесь пропустить мяч следующие десять попыток, замахиваясь под ним. Но поскольку у нас есть тенденция недостаточно исправлять ошибки, то пытаясь замахнуться слишком низко, вы в результате попадете по мячу. Поработав с двух сторон, слишком высоко и слишком низко, слишком слева и слишком справа, слишком быстро и слишком медленно, вы в результате найдете точное место в центре. Это универсальный принцип, его можно применять в отношении скорости, баланса, силы, не только в спорте, но и в обычной жизни — еде, ходьбе, общении, занятиях любовью.

Замедленное движение (Slow motion practice)
Когда вы совершаете какое-то действие в замедленном темпе, вы усиливаете свою осознанность относительно напряжений, которые вы держите в теле и расслабления, которое приносите. Вы можете почувствовать тонкие различия в координации частей тела, изменения веса и дыхания, которые вы упускаете, когда двигаетесь быстро. Практика замедленного действия улучшает и легкость и скорость обучения, потому что прежде скрытые ошибки становятся неизбежно очевидными.

Для обучения любому новому навыку запомните формулу «TCC». Сначала точность, затем скорость, затем сила (precision-speed-power). Они следуют друг за другом. Если вы хотите достичь силы и скорости, тогда практикуйте очень точно в замедленном движении. Замедлитесь, чтобы ускориться. Замедленное действие не только работает, это еще и «fun». И как люди, практикующие тайцзы вы можете обнаружить, что замедляясь, вы превращаете спорт в форму двигательной медитации.

Метод начала и конца (The beginning-and-end method)
Иногда тренироваться в замедленном режиме просто непрактично, например, когда вы разучиваете колесо или сальто. В подобных случаях полезно обратить особое внимание на начальную и конечную позиции. Вы можете не знать где вы находитесь в середине движения, но если начальная и конечная позиции правильны, середина о себе позаботиться. Когда вы начинаете мах теннисной ракеткой или клюшкой для гольфа, остановитесь на мгновение. Проверьте ваш баланс, позицию рук, головы, тела. Начала и конец движения формируют основу для уверенного удара. Если вы завершаете движение и обнаруживаете себя в неправильной конечной позиции, быстро передвиньтесь в правильную позицию и почувствуйте ее.

Практика «Часть-целое» (Part-whole practice)
Любой навык состоит из элементов. Это очень простая идея, и очень работающая: сначала вы разбираете действие на составляющие, фокусируясь на деталях, и затем собираете воедино. Качество обучения повышается не только за счет того, что у нас появляется больше внимания, чтобы разобраться с деталями, но и благодаря тому, что мы можем совершать маленькие победы каждый день и лучше ощущаем продвижение к большой цели. Двигайтесь небольшими шагами, постепенно, овладейте частями, прежде чем браться за целое.

Имитация (Imitation)
Дэн Миллман называет имитацию «the ultimate technique», то есть предельной, окончательной техникой. Дети — настоящие мастера подражания, это наиболее действенный и естественный способ обучения. Чтобы научиться навыку, найдите кого-то, кто достиг в нем совершенства и внимательно за ним понаблюдайте. Изучайте его движения, привычки, выражение лица. Когда вы смотрите на человека, выполняющего это действие, представляйте как вы сами делаете его подобным образом. Ваши способности улучшатся с практикой. Даже великие мастера начинали с копирования. Дэн пишет, что имитация — это ключевая техника обучения, потому что она работает на бессознательном уровне. Для того, чтобы наилучшим образом использовать ваши врожденные способности к подражанию:
— подготовьте себя физически, вернувшись к основам, необходимым для данного навыка.
— примите, что копировать — это нормально. Вдохновение начинается с подражания.
— удостоверьтесь, что у вас есть хорошая модель для подражания.

Update:
После того, как мы попрактиковали эти принципы на групповом занятии по жонглированию, добавилось еще пара полезных принципов:
— Добавление к принципу «часть-целое»: когда не получается какой-то навык, деконструировать его, спуститься вниз по ступенькам сложности, найти элемент, который получается, но с трудом, отработать его — и только потом подниматься к более сложному.
— Направлять себя словами. Например, приговаривать «кидай-кидай-лови-лови».
— Начинать разучивать движение с более слабой руки.

***

*Одна из идей для ума: «a little of something is much better than a lot of nothing» — «хоть немного чего-то лучше, чем много ничего». Это не универсальный ответ, конечно, но очень уместный в смысле регулярной телесной нагрузки (и особенно утренней зарядки ;)).

 

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment

Narrative Live

Сегодня и в выходные я на семинаре у Даши «Введение в нарративную практику». Такие отличные темы там поднимаются. Что такое хороший вопрос. Как быть автором собственной жизни. Не пытаюсь ли я при этом быть автором чьей-то еще жизни. Как найти свою предпочитаемую историю и развивать ее.

Даша дает много теории и одновременно рассказывает много случаев из практики (и поэтому все очень плотно). Здесь много о языке, о личной истории и ее описании. Лучше, если история «насыщенная» (thick), живая, рассказанная от первого лица. Важно что рассказывается, важно как рассказывается. На эту тему понравилась история о том, как приходит человек на консультацию и говорит: «у меня депрессия». А терапевт спрашивает — а как это называлось до того, как вы узнали, что это обозначается понятием «депрессия»? Выясняется, что раньше это называлось «очень жаль, что Деда Мороза не существует.» И у этих описаний — очень разные последствия. В одном случае нужно выписать таблетки, во втором случае можно сделать что-то другое.

Это, кстати, не психотерапия. Может быть использована в этих целях, но к ней не сводится. Скорее, это социальная практика. Они считают, что у многих личных проблем есть социальные причины. «Если увидишь черепаху на дереве, знай: она не сама туда влезла». Нужна ли психотерапия ребенку, который, как бы это сказать, не мальчик и в то же время не девочка, в генетическом смысле? Ему самому с собой нормально. Ему становится плохо с другими, для которых он ненормальный. И вот приезжает такой нарративный практик, очень обаятельный трансвестит в деревню, где живет этот ребенок (дело происходит в Норвегии), и начинает работать со всем сообществом, с людьми, с которыми тот общается, объясняя, что это, конечно, привычно, когда полов два… — но бывает и по-другому.

Для тех, кто знаком с НЛП: они очень изящно работают с изменением ограничивающих убеждений. А еще Майкл Уайт, основатель нарративного подхода по чудодейственности описания случаев из его практики чем-то напомнил Милтона Эриксона. При этом метод кажется очень ясным, простроенным, воспроизводимым, хотя это не чистая технология, это практика, искусство, готовность просто быть рядом с человеком, не зная куда зайдет разговор, слушая и расспрашивая с «уважительным любопытством». А еще Майкл взвешивал истории болезни… и приглашал как можно быстрее прийти тех, у кого она самая тяжелая, в смысле, по весу — потому что они уже достаточно натерпелись. Сами истории болезни он, кстати, не читал. Потому что в этом подходе не очень интересуются причинами проблем, они работают с последствиями — которые есть сейчас и может быть будут, и с которыми можно что-то сделать.

Еще два дня, и если за это время эти идеи, которые мне очень нравятся, станут не просто идеями, а частью меня, это будет сильно.

***

А после этого, ощущая, что количество ума во мне превышало предельно допустимые нормы, и телу было нужно хотя бы сорок минут движения, я все-таки поехала на джем. И знаете, это того стоило. Такая наступает синестезия, смешение модальностей. Я танцую, и всплывают эти обычные мысли про то, как я танцую, и как мне бы мне хотелось танцевать — а навстречу им всплывают вопросы из раздела «деконструкция» карт нарративной практики — в которой выясняют откуда растут ноги у этого убеждения, кому это выгодно, кто это сказал и есть ли люди, которые в это не верят: «А кто сказал, что я должна танцевать так? А кто сказал, что танец должен быть таким?» Разнообразным, красивым, техничным, с такими-то поддержками, и далее по списку. И анти-ответы на все эти «должна» (никто, необязательно, может быть по-другому) не отнимают внимание, но позволяют продолжать просто танцевать так, как я могу. И возникло ощущение, что я могу пойти в любую сторону, что мне открыты абсолютно все возможности движения, что у тела нет границ — и при этом я осознаю, что иду я не в любую сторону, что я совершаю выбор, что он уже много чем ограничен — наличием партнера, нашими возможностями, безопасностью, уместностью или неуместностью поддержки в этот самый момент, настроением. И в этом ограничении тоже есть свобода, и эти ограничения создают интерес, потому что я не знаю что будет дальше — и мне любопытно продолжать.

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment

Само-обучающиеся машины и что там в них происходит

Хорошая статья попалась про детей как отражение эволюции. Интервью с Alison Gopnik, психологом из Беркли.

Пишут, что дети — самые лучшие обучающиеся машины во вселенной. Это известно давно, но как именно это происходит довольно долго никого особо не интересовало («а что там интересоваться, это же дети, у них же не спросишь», — говорили ученые и шли заниматься своими учеными делами), да и сейчас это далеко не до конца понятно, но по крайней мере в последние пятнадцать лет этим стали активнее интересоваться и довольно сильно продвинулись (а заодно сильно улучшился компьютерный анализ данных, появился MRI и прочие полезные вещи). Хотя младенца ради исследовательского любопытства в MRI не засунешь, так что им приходится придумывать более креативные методы, типа привязывать веревочку к ножке младенца, чтобы ее подрыгивание заставляло играть музыкальный мобиль — и смотреть вспомнит ли ребенок этот трюк через несколько месяцев (вспоминает, и чем старше, тем дольше помнит). Или доставать мячики разных цветов из ящика и смотреть насколько младенец удивлен. Вот такими нехитрыми способами удалось выяснить, например, что дети очень неплохо разбираются в статистике. Нет, они конечно не могут ее объяснить, но предсказать более вероятное появление в ящике мячиков того или иного цвета — могут. И это те самые дети, которые еще не умеют складывать два и два! И вот на основе таких, вроде бы довольно опосредованных данных (потому что младенца и правда не спросишь) постепенно вырисовывается картина того, как ребенок познает мир.

«Если вы подумаете об этом с перспективы человеческой эволюции, наша огромная способность заключается не только в том, что мы можем познать мир. То, что нас действительно отличает — это то, что мы можем вообразить другие способы каким мог бы быть мир. … действительно заставить эти другие миры стать реальностью»
If you think about that from the perspective of human evolution, our great capacity is not just that we learn about the world. The thing that really makes us distinctive is that we can imagine other ways that the world could be. That’s really where our enormous evolutionary juice comes from. We understand the world, but that also lets us imagine other ways the world could be, and actually make those other worlds come true. That’s what innovation, technology and science are all about.
[…]
When you think that way, a lot of other things about babies and young children start to make more sense. We know, for instance, that young children have these incredible, vivid, wild imaginations. They live 24/7 in these crazy pretend worlds. They have a zillion different imaginary friends. They turn themselves into Ninjas and mermaids. Nobody’s really thought about that as having very much to do with real hard-nosed cognitive psychology. But once you start realizing that the reason why we want to build theories about the world is so that we can imagine other ways the world can be, you could say that not only are these young children the best learners in the world, but they’re also the most creative imaginers in the world. That’s what they’re doing in their pretend play.
[…]
Thinking about development also changes the way we think about evolution. The traditional picture of evolutionary psychology is that our brains evolved in the Pleistocene, and we have these special purpose modules or innate devices for organizing the world. They’re all there in our genetic code, and then they just unfold maturationally. That sort of evolutionary psychology picture doesn’t fit very well with what most developmental psychologists see when they actually study children.

When you actually study children, you certainly do see a lot of innate structure. But you also see this capacity for learning and transforming and changing what you think about the world and for imagining other ways that the world could be. In fact, one really crucial evolutionary fact about us, is that we have this very, very extended childhood. We have a much longer period of immaturity than any other species does. That’s a fundamental evolutionary fact about us, and on the surface a puzzling one. Why make babies so helpless for so long? And why do we have to invest so much time and energy, literally, just to keep them alive?
[…]
Well, when you look across lots and lots of different species, birds and rodents and all sorts of critters, you see that a long period of immaturity is correlated with a high degree of flexibility, intelligence and learning. Look at crows and chickens, for example. Crows get on the cover of Science using tools, and chickens end up in the soup pot, right? And crows have a much longer period of immaturity, a much longer period of dependence than chickens.

If you have a strategy of having these very finely shaped innate modules just designed for a particular evolutionary niche, it makes sense to have those in place from the time you’re born. But you might have a more powerful strategy. You might not be very well-designed for any particular niche, but instead be able to learn about all the different environments in which you can find yourself, including being able to imagine new environments and create them. That’s the human strategy.
[…]
The way that evolution seems to have solved that problem is to have this kind of cognitive division of labor, so the babies and kids are really the R&D department of the human species. They’re the ones that get to do the blue-sky learning, imagining thinking. And the adults are production and marketing. We can not only function effectively but we can continue to function in all these amazing new environments, totally unlike the environment in which we evolved.»

***

Бонус-трек для читателей статьи: там в самом начале упоминается некая «загадка колибри» — а вот, оказывается, что в ней загадочного.

***

А еще я наконец дочитала книжку про развитие детского мозга и мышления в первые пять лет жизни What’s Going on in There? How the Brain and Mind Develop in the First Five Years of Life. Автор Lise Eliot, нейролог из Гарварда и мама троих детей. Если коротко, то книжка просто отличная. Если вы собираетесь завести свой собственный объект наблюдения за живой природой :) или он у вас уже есть, прочитайте эту книжку. Конечно, если вы читаете по-английски — к сожалению, по-русски ничего даже близкого мне ни в каких многочисленных списках литературы для родителей не попадалось. Она очень информативная, и основное достоинство отражено в названии — понимание «что же там происходит» помогает лучше понять что тебе делать, по какому поводу волноваться, а по какому можно расслабиться. Например, очень много зависит от пренатального развития — и поэтому во время беременности волноваться-то как раз и не стоит :). А по многим поводам волноваться просто бесполезно — мы часто сильно недооцениваем фактор наследственности, влияние которого сейчас учеными оценивается примерно в 50% — то есть, как пишет автор, «половина того, что будет происходить, было решено еще в день зачатия». В то же время детский мозг действительно очень пластичен и у родителей есть много возможностей создать наиболее оптимальную питательную среду для его развития.

Прочитала я ее, по правде говоря, не быстро — прошлой осенью дошла примерно до середины, а неделю назад, практически взахлеб — оставшуюся половину. Она организована по темам: сначала пренатальное развитие, потом моторное, эмоциональное, затем память, интеллект, речь. Мое чтение примерно отражает то, как по словам автора, развиваются родители :) — если в первый год жизни родители обычно волнуются за моторное развитие ребенка — когда же начнет держать голову, когда поползет, когда сделает первые шаги, то во второй год переключаются на интеллект и речь, сможет ли собрать пирамидку и когда же заговорит :)

Это настоящий научный труд, с упоминанием множества самых свежих исследований, при этом расчитанный на людей без научного образования, написанный живо, с примерами и пояснениями о чем же говорят все эти факты и исследования. Сам по себе английский язык в книге не очень сложный, но вот терминологии — всех этих нейронов, аксонов, синапсов, дендритов, и т.д. — много, и через них продираться местами тяжеловато, но это специфика темы, даже в отзывах на амазоне некоторые пишут, что читали с медицинским словарем. А если читать параллельно с википедией, то заодно можно разобраться как устроен взрослый мозг — для того, чтобы объяснить как развивается мозг у ребенка, автор параллельно объясняет до чего он должен дорасти.

А полноценная научная основа — просто бальзам на душу после многочисленных «экспертов» по воспитанию, не считающих нужным пояснять откуда же они взяли то, что с таким рвением защищают (да, простите,не моя стихия, просто потому, что сама концепция фанатизма мне не близка) — а здесь везде указывается на каких данных основано то или это утверждение, где и когда проводились исследования, а если таких данных нет, то будет написано, что является anecdotal evidence (отдельные разрозненные факты), а что — личным мнением автора. И когда ты знаешь, что личное мнение — это личное мнение, возникает куда больше желания к нему прислушаться.

Ну а Илюхе очень понравился улыбающийся ребенок на обложке, он как его видит, сразу начинает очень похоже улыбаться в ответ :)

title=»» />

В электронном виде этой книги не нашлось, зато нашлась похожая по содержанию книга автора вышеприведенной статьи — The Scientist in the Crib: What Early Learning Tells Us About the Mind. Сравнивая эти две книжки, пишут, что вторая не такая детальная в смысле научного содержания, зато легче читается.

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment

О смысле соревнования, или коучи против победы

“Выиграл ли я? Проиграл?» Это неправильные вопросы.
Правильный вопрос: ”Приложил ли я все усилия?”
Только это имеет значение. Все остальное только мешает”.
(c) John Wooden

C самого детства, еще ничего не зная про стратегию win-win, я недолюбливала игры, в которых кто-то проигрывает. Шашки и домино были еще ничего (особенно такое домино, где вместо цифр грибы-ягоды, играли в него с младшим братом), но все остальное, во что нужно было по-серьезному играть на счет я, насколько могла, избегала. Ну дурацкое дело, мне казалось — либо ты сам расстраиваешься, что проигрываешь, либо ты-то выигрываешь, а твой друг проигрывает, и это тоже как-то не очень здорово. В конце концов, если хочется играть в бадминтон — так можно играть в него просто так, когда оба стараются, чтобы воланчик максимально долго не падал, и никто не расстраивается.

И мне было удивительно обнаружить, что у Тимоти Голви, тренера по теннису и одного из основателей коучинга, был тот же самый вопрос. (Ну ладно я, может все дело в том, что я просто играть не умею, но уж у профессиональных спортсменов не должно быть с этим проблем?). Наткнулась я на это случайно — открыла наугад его книжку «The inner game of tennis». Я не играю в большой теннис, заказывала ее когда-то в подарок для мужа — любителя тенниса. У нас переведена книжка Голви «Работа как внутренняя игра» — она была написана позже, как продолжение книжки про теннис, которая вышла в 1972 году (35 лет назад!) и оказалась бестселлером. Было открытием, что учить можно не только технике, что есть внешняя, а есть внутренняя игра:

«В любой человеческой деятельности есть две арены действий, в которую мы вовлечены: внешняя и внутренняя. Внешняя игра осуществляется на внешней арене, ее цель преодолеть внешние препятствия, чтобы достигнуть внешней цели. Внутренняя игра разворачивается в сознании игрока и играется с такими внутренними препятствиями как страхи, сомнение в себе, недостаток фокуса и ограничивающие представления или убеждения. Цель внутренней игры — преодолеть собственные внутренние препятствия, которые мешают человеку или команде получить доступ к своему полному потенциалу.  

Прямо как у Кастанеды, что вся битва происходит у воина внутри :)

Так вот, в главе о смысле соревнования Голви пишет, что долгое время ему не нравилась конкурентная борьба в спорте, он считал, что она только поднимает в людях самое плохое и нездоровое. Но однажды в споре со своим отцом (который тоже был тренером и привел его в спорт) он открыл другой смысл конкуренции. В качестве примера занятия, не вовлекающего в конкуренцию, Тимоти приводил пример серфинга — мол, серфер стремится слиться с волной, найти поток и не пытается никого «побить». На что отец ему возразил, что серфер стремится поймать самую длинную волну — потому что именно она поможет открыть его полный потенциал. Препятствия — совершенно необходимый ингредиент для процесса познания себя.

«Другими словами, чем с более вызывающими препятствиями он сталкивается, тем большей оказывается возможность обнаружить и разсширить его истинный потенциал. Этот потенциал, возможно, всегда был в нем, но до тех пор, пока он не проявился в действии, он остается секретом, спрятанным от него самого. Препятствия — совершенно необходимый элемент само-познания. Заметьте, что серфер в этом примере действует не ради того, чтобы что-то себе доказать, не для того, чтобы продемонстрировать миру свою крутость; он просто вовлечен в исследование своих скрытых возможностей. Он напрямую  испытывает свои собственные ресурсы и тем самым увеличивает знание себя.»

«Победа — это преодоление препятствий для достижения цели, но ценность в победе велика настолько, насколько ценна достигнутая цель. Достижение цели само по себе может быть не так ценно, как опыт, получаемый при приложении наивысшего усилия для преодоления препятствий.»

«Но кто в теннисе обеспечивает препятствия для того, чтобы испытать этот опыт своих наивысших пределов? Конечно, противник! Тогда ваш противник — друг или враг? Он друг настолько, насколько делает все возможное, чтобы сделать вашу задачу сложной. Только играя роль вашего врага он становится вашим настоящим другом. Только соревнуясь он на самом деле сотрудничает!» […] В этом смысле конкуренции долг вашего противника — создавать для вас максимально возможные трудности, точно также как ваша задача — создавать максимальные трудности для него. Только делая это, вы даете друг другу возможность обнаружить максимальную высоту, на которую каждый из вас способен подняться.»

«Так мы приходим к поразительному заключению о том, что подлинная конкуренция идентична подлинному сотрудничеству. Каждый игрок делает все возможное, чтобы одержать победу над соперником, но в этом понимании конкуренции мы не наносим поражение другому человеку, мы просто преодолеваем препятствия, которые тот представляет. В подлинном соревновании никто не терпит поражение. Оба игрока получают пользу от своих собственных усилий по преодолению препятствий, представленных другим.»

Что же дает это новое видение?

«Разница между тем, чтобы быть озабоченным победой и быть озабоченным тем, чтобы прикладывать максимум усилий к победе, может показаться едва заметной, но в результате она создает огромную разницу. Когда я волнуюсь только по поводу того, чтобы выиграть, я беспокоюсь о том, что не могу целиком контролировать. Выиграю я или проиграю внешнюю игру — это результат навыков и усилий как моих, так и моего соперника. Когда человек эмоционально привязан к результатам, которые он не может контролировать, он склонен становиться тревожным и как следствие слишком сильно стараться.

Но человек может контролировать усилия, которые он вкладывает в победу. Он может сделать лучшее, что возможно сделать в данный конкретный момент. Посколько невозможно чувствовать беспокойство по поводу события, которое можешь контролировать, само осознание, что вы прикладываете максимальные усилия, чтобы выиграть каждое очко, вынесет вас за пределы беспокойства. В результате энергия, которая в противном случае ушла бы на беспокойство и его последствия, может быть использована на то, чтобы выиграть очко. В этом случае шансы выиграть внешнюю игру увеличиваются.»

Почему мне это интересно? Это меняет отношение ко многим играм, победам и поражениям, что в бизнесе, что в танце, что в жизни вообще. А игра — это как утверждают дело просто жизненно необходимое для нормального развития и существования.

То есть какой бы не был у вас партнер, соперник, конкурент, как бы не пытался он вас замочить, каким бы звездным не был — он не пытается вас замочить, он вас тренирует. Как и вы его. А вы делаете лучшее, что можете.

И это перекликается с определением успеха у еще одного коуча, только баскетбольного — Джона Вудена:

«Успех — это душевное спокойствие, которое является прямым результатом удовлетворенности от знания того, что вы приложили все усилия, чтобы сделать лучшее, на что вы способны.»

Посмотрела недавно его выступление на TED. Он легендарный тренер уже много-много лет — сейчас ему 99! Выступление 2001 года, он и там уже весьма немолод, но держится подрячком. Тьфу-тьфу! Много ли вы знаете спортсменов в таком возрасте, цитирующих стихи?

«For who can ask more of a man
than giving all within his span.
Giving all, it seems to me,
is not so far from victory.»
(с) George J. Moriarty

Или, как говорил преподаватель КИ Эндрю Харвуд, «do your best and leave the rest».

Cделайте лучшее, что можете и отпустите все остальное. 

Posted in blog | Tagged , | Leave a comment

Танец: искусство, спорт, путешествие, медитация

Вернувшись с фестиваля, прочитала у Маши, что для нее танец — это просто возможность делиться красотой и любовью, которая рождается внутри. И удивилась, что я так не думаю об этом. То есть, что я конечно знаю, что так бывает, и у меня так тоже бывает, но это не является ключевым источником движения. Что уже некоторое время, примерно с финского фестиваля, я переключилась в парадигму восприятия КИ как «art & sport», искусства и спорта. Так назывался интенсив, на котором я была, к этому названию у Уллы, впрочем, прилагалось «прекрасное объяснение», но дело не в названиях, а скорее в качестве, которое возникает, когда начинаешь следовать этому посылу. Что в искусстве, что спорте есть нацеленность на результат, финальный продукт, даже если этот продукт — красота и гармоничность движений, даже если его нельзя измерить.

С метафорами штука такая — в какой-то момент они кажутся инсайтом и помогают, постепенно приедаются и кажутся общим местом, потом становятся ограничением. Так и с этим стремлением к красоте (технике, совершенству) — наверное, я просто устала куда-то стремиться, быть не тем, кто я есть. Это впрягает в колесо, которое движет вперед, и это здорово, но одновременно и вызывает фрустрацию — потому что всегда будет кто-то, кто в чем-то будет лучше, быстрее, выше, совершеннее тебя. На каком бы ты не был уровне, неважно. В каком-то смысле, чем уровень выше, тем хуже: если в начале ты смотришь на всех мастеров как на небожителей, и даже небольшие свои успехи радуют, когда удивляет, если получается хоть что-то («о, я могу поднимать людей на спину, даже вот таких больших!»), то чем дальше, тем больше ты начинаешь разбираться в деталях, и тем лучше понимать чего стоит такая мягкость, или легкость, или полет — и сколько (часов занятий в неделю) отделяет тебя от всего этого.

Леша рассказывал как-то, что один преподаватель йоги советовал тянуться в асане не к какой-то определенной правильной точке (то есть поставить себе цель и пытаться до нее дотянуться), а из асаны, вытягиваться, раскрываться из того места, где ты реально есть. Не знаю, точно ли я передаю йогическое содержание (Леш, поправь меня, если можно про это сказать точнее), но мне очень нравится этот образ. Идти из того, что я уже есть — мне все равно не удасться этого избежать.

Куда я иду из этой точки себя? Хороший вопрос. Стив Баттс говорит вот здесь в интервью на видео, про то, что существует множество причин, по которым люди танцуют. И что вопрос не в том, что отличает хороших танцоров от тех, кто не очень, а в том, а мне-то что нравится?

Мне сейчас близок образ, который использует Стив: dance as a shared journey, танец как совместное путешествие с партнером, путешествие в неизвестное, в место, куда я один не попал бы. Понятно, что это только одна из метафор, но сейчас она кажется мне раскрывающей много разных возможностей одновременно. Я могу быть любой, мой партнер может быть любым, мы ничего не должны друг другу, ни быть на уровне, ни соответствовать. Совместное желание пройти вместе эту часть пути — да. Готовность пойти в неизвестное — да. Стремление к результату — нет. Ну какой результат у путешествия в Венецию, вида на город через капли дождя на лобовом стекле, или дегустации сыра?

Хорошее интервью, вот оно целиком по-английски.
Q.: What differs a good dancer from a not very good one?

Steve: I don’t think it is my job to judge people whether they are good dancers (chuckles). Well, there’s a difference between this kind of mesuarement whether the people are good or getting better (and this is for me a very open kind of question) and the question about what I like. […] People dance and move together for many different reasons. And my reason is art, really, but in a very specific sort of way. I think people do contact improvisation as a kind of game, as a sport, as a meditation, as a social dance, as a way of meeting people; there are many-many reasons why people are coming to it and staying with it.

My reason is art. But it is kind of a big thing. In a way I like it is to feel it includes those other things, and the thing about art for me is the height and level of attention to details. So the reason I keep practicing contact improvisation is because it draws my attention to details. Details in shared resonance of humanity of people, of how you understand people, in a complete or total sort of way. You kind of make it as a task, and then you take a path together. It is not a path that you would ever imagine on your own. So it is to meet and go on this journey to the unknown.

And there are lots of facets to that. So my real interest is more in my own ability to meet people in movement. And then to take a creative journey, which means a journey into a place that I don’t yet know. So in a way my dancing is really focused on really trying to understand somebody else, somebody with whom I have never done contact before. And then from there to go on a journey where if I didn’t meet the other person in movement, I wouldn’t go there. So I get taken, I get taken somewhere I wouldn’t otherwise go. So it is amazingly rich experience. So in a way it is slightly selfish. Because I want to make myself open to meet somebody else, so that together we can go somewhere I’ve never been.»

***

Танец как медитация — еще одна тема, которая разворачивается после мастер-класса Мартина Кео. Про это писать, кажется, еще сложнее. Ну что тут напишешь? Все может быть медитацией. Все может быть, но вопрос когда же оно ею действительно становится. Это, безусловно, заслуга Мартина, что этого захотелось. На самом деле на классе было довольно много техники, скажем, несколько часов подряд учили очень подробно падать головой назад. Но Мартин давал технику как-то так многослойно, с каким-то таким ощущением присутствия, вкуса момента, образами, что… что техника тоже стала медитацией. Мне никогда не было так безумно интересно разбираться в том, как устроены все эти технические моменты поддержки, распределения веса, как в этот раз. Интересно было не просто суметь сделать, а именно разобраться, пойти в детали, в то, что не получается, повторять еще и еще, придумывать как себя притренировать, чтобы получалось. И все это не потому, что очень хотелось, чтобы получилось — нет, просто интересно было разбираться.

Черт, у Мартина просто был правильный заход: он сделал медитацию вкусной, буквально. Он начал с медитации на шоколаде. Как Дед Мороз раздал каждому из большого мешка по маленькому овальному кусочку шоколада Valrhona, попросил сразу не есть, долго рассказывал историю этого шоколада (чтобы вы понимали, этот шоколад делают люди, которые придумали, что шоколад бывает с 70%, 80% и 95%-ным cодержанием какао), потом мы этот кусочек долго рассматривали — изучали цвет, поверхность, фактуру — что видно сразу, что раскрывается со временем, потом вдыхали аромат, потом, наконец, можно было положить на язык, и медленно-медленно позволить ему стать частью себя — первые ощущения, пик вкуса, послевкусие. Почитайте у них на сайте описание дегустации — это фактически текст для медитации. А потом с этим же качеством внимания, с этим вкусом нужно было переходить к дегустации тела, начинать разминаться. Это качество, когда знаешь в него дорогу, действительно делает совершенно другим простые знакомые вещи. Танец. Вино. Сыр. Разговор. Дорогу на машине домой. Достаточно втянуть носом немного воздуха, заметить. Вдохнуть еще.

***

В качестве дижестива к этому прилагается не менее ценный совет от Мартина: стряхнуть драгоценность момента («shake off preciousness of this moment»). Ну потому что ни к чему не стоит относиться слишком серьезно. Даже к шоколаду :) Даже к танцу.

Update: а вот сюжет канала «Культура» о мастер-классе Мартина Кео. Приятно видеть знакомые лица :)

Posted in blog | Tagged , , | Leave a comment

Knowledge management 2.0

Не знаю, многим ли читателям этого журнала интересна тема управления знаниями… я вот поняла, что мне это все еще интересно, хотя вот уже год, как за этот интерес не платят :) и непонятно со всем этим кризисом насколько быстро тема снова оживет и станет опять актуальной. А может и не нужно ей становится актуальной «сверху». Бесполезно это. Делиться знаниями должно стать не-об-хо-ди-мо. Не для красивого отчета топ-менеджменту, для непосредственной работы людям.

Вот на эту тему попалась хорошая, толковая и довольно свежая презентация, в трех частях:
Часть первая
Часть вторая
Часть третья.

В первой части, «Мифе о википедии» приводятся цифры, которые мне раньше почему-то не попадались.
Правило 90-9-1:
1% всех пользователей интернета создает подавляющее большинство контента.
9% пользователей интернета комментируют информацию и расставляют тэги.
90% пользователей только потребляют информацию.

И — та-дам! вопросы в студию:
1. Сколько сотрудников составляет 1%?
2. Сколько из ваших знающих и опытных, но очень занятых экспертов попадут в этот процент?

Это к вопросу, можно ли внедрить управление знаниями сверху, и короткий ответ на это — нет. Можно создать условия, изменить людей невозможно. А лучше всего — не пытаться создать отдельную «систему управления знаниями», а сделать так, чтобы передача знания была просто частью работы. Что никакого Управления Знаниями 2.0 не будет, будет просто по-другому устроенная Организация 2.0, где обмен информацией вписан в управление проектами.

Хотя вот тут в одном блоге практикующий человек пишет, что внутри организации соотношение может быть не таким пессимистичным, что его можно довести до 60% активно участвующих и 40% пассивно читающих. Опять же, если сделать это частью непосредственной работы. Человек — очень коллективное существо, и если все так делают, то какой бы серой мышкой я не была, и насколько слабо меня не интересовало общая база знаний, но если так делать — групповая норма, то вскоре подтянутся даже самые отстающие. Вопрос — как скоро это станет групповой нормой.

Вот несколько понравившихся цитат:
— The gap between what is technically possible and what the corporate culture is willing to accept is often wider than many people automatically assume.
— A difficult economic environment argues for the need to innovate more, not to pull back.
— Start small, think big.
— Not to change culture, influence culture.
— The right culture is a goal, not a pre-condition.
— Openness where possible, rules where necessary.

И вот еще любопытная статья попалась, «Социальные сети против управления знаниями: война поколений». Почитайте, кто в теме, что вы думаете? Мне как-то отзывается. Возможно, что конфликт действительно находится на уровне ценностей. Возможно, просто должны вырасти новые люди, для которых википедия — часть жизни, которым не нужно объяснять, почему редактировать документ вместе удобнее, чем пересылать туда-сюда, для которых делиться тем, что знаешь с другими — само собой, естественно.

Posted in blog | Tagged | Leave a comment