«Где будешь ты сам_а, когда он_а уйдет?»
«Где будешь ты, когда это закончится?»
— от создателей «Где будешь ты сам, когда тебя будут бить?»
Удивительная мысль, не приходившая мне раньше в голову. Ведь когда от тебя уходят / оставляют / отвергают — ты-то в этом месте остаёшься?
Да — теперь да — а раньше переживалось по-другому. Раньше там никого не оставалось, раньше все исчезало, оставалась только оставленность. Что хуже исчезновения, как по мне.
Как-то с одним человеком перерабатывали воспоминание «про папу» — после развода папа приезжал все реже и реже и реже. Самый тяжёлый момент: девочка стоит у окна и смотрит в его уходящую спину. Много тяжёлых чувств, слёзы, слёзы, сочувствие тому ребенку. И сквозь это сочувствие, по мере того, как отпускает, по мере того, как проявляется знание, что «это закончилось», становится заметнее еще кое-что: так больно не только от того, что папа такой прекрасный и уходит. Проблема еще в том, где девочка остаётся — рядом с мамой, которая «строгий полицейский», для нее вечно все не так, не дотягиваешь, «не такая».
Я пересматриваю свое похожее воспоминание: как это «за пределами твоей уходящей спины ничего нет»? — постой-постой, а ты-то где? Ты же есть, ты здесь, не исчезай, пожалуйста, не исчезай.
«Это флэшбек», как иногда говорит мой терапевт. Это просто трудные воспоминания, это просто трудные мысли, чувства, ощущения. Впрочем, все флэшбек — кроме неуловимой пленки между моментом, который уже закончился, и до момента, который еще не начался —все или флэш-бек или флэш-форвард, воспоминание-о-будущем, сотканное из прошлого. Так и приходит бытовой дзен.
Похоже, чтобы понять слияние, надо понять не только ради чего сливаться, но и от чего — что я хочу оставить, чем не быть, чтобы быть в этом, быть с другим, быть-другим.
