Спасибо за подарок к д.р. (хорошее дело — запоздалые подарки!), толстую книжку, сборник Ирвина Ялома. Пока прочитала первую из собранных там историй — «Когда Ницше плакал». Прочиталось просто взахлеб — удивительно для книжки с подзаголовком «психотерапевтические истории», но там действительно, как говорят про детективы, «лихо закрученный сюжет». Сюжет закручен вокруг становления психологии как науки (действие происходит в Вене в 1882 г.), главные герои — Йозеф Брейер, его юный друг Зигмунд Фрейд и (!) Фридрих Ницше, по книге — пациент Брейера (тесное переплетение правды и вымысла честно раскрывается в послесловии, с указанием всех источников). А в центре событий — чувства, в основном сильно подавляемые, бередящие изнутри. Сильные, полные больших идей диалоги — о свободе, воле, смысле. Ницше после этой книги перестал быть для меня декларативным философом и стал живым. Брейер по основному роду занятий — врач-диагност, так что местами разгадывание диагноза напоминает сериал House M.D. :)
Помимо просто удовольствия от чтения художественной литературы (что-то давно уже ничего такого не попадалось), было несколько важных посланий.
Про то, что подавление — это путь как к минимум к несчастью, а как максимум, к неврозу.
Про то, что искренность, особенно по отношению к себе, обладает целительной силой.
Про то, что свобода — внутри нас.
Ну и пара цитат в догонку
«Доктор Брейер, этот час прошел слишком быстро. Я жадная, и я хочу провести с вами больше времени. Можно мне дойти с вами до вашего отеля?»
Эта смелая фраза, мужская, поразила Брейера; но в устах этой женщины все казалось верным, искренним – именно так люди должны говорить и жить. Если женщине нравится общество мужчины, то почему бы ей не взять его за руку и не предложить прогуляться с ней? Но какая бы женщина из тех, кого он знал, смогла бы произнести эти слова? Это была женщина совершенно другого сорта. Эта женщина была свободна!»
«Чтобы вырастить детей, вы должны вырасти сами. Иначе вы будете заводить детей от одиночества, под влиянием животных инстинктов или чтобы законопатить дыры в себе. Ваша задача как родителя состоит не в том, чтобы произвести на свет свое подобие, очередного Йозефа, — это более высокое предназначение. Задача состоит в том, чтобы произвести на свет творца. А ваша жена, — безжалостно продолжал Ницше. — Разве брак не стал для нее такой же тюрьмой, как и для вас? Брачный союз не должен становиться тюрьмой, он должен быть садом, в котором выращивается нечто возвышенное. Возможно, единственный способ спасти ваш брак — это расторгнуть его».
«Я дал священный супружеский обет».
«Брак есть нечто большое. Это многое значит — всегда быть вдвоем, сохранить свою любовь. Да, брак священен. И все же…» — Ницше замолчал.
«И все же?..» — переспросил Брейер.
«Брак священен. Но, — голос Ницше стал строже, — лучше разрушить брак, чем позволить ему разрушить себя!»
«У собак могут быть блохи. И вши тоже». [Это один из советов в диагностике. К вопросу о системном мышлении, и вечном поиске «единой первопричины всего»:)]
«Удовольствие от пребывания под наблюдением так глубоко укоренилось в человеке, что Брейер был уверен, что самое страшное в старости: горечь утрат, потеря друзей — это отсутствие пристального внимания, это ужас перед жизнью без свидетелей.»
«Но может оказаться и так, — продолжал Ницше, — что вы нашли неверное слово. Может, все зависит не от первопричины возникновения, то есть первого появления симптома, но от его смысла! Может, — здесь Ницше почти перешел на шепот, словно собирался выдать тайну огромной важности, — может, симптомы несут в себе послание смысла и могут исчезнуть только тогда, когда их смысл понят. Если это действительно так, наша следующая задача ясна: если мы хотим справиться с симптомами, мы должны определить, какой смысл несет в себе ваша одержимость!»
