Прочитала небольшую книжку, сборник статей Альфреда Лэнгле.
Как-то они так умеют в экзистенциальном подходе, простыми словами говорить об очень субъективном и одновременно универсальном. Местами это может звучать нормативно, на мой вкус, но если воспринимать это не как стремление улучшить человека в рекомендуемом направлении, а как способ понять какой же именно вопрос сейчас ставит передо мной жизнь, то случаются очень точные попадания. Вот несколько таких больших вопросов — это фундаментальные мотивации, как их понимают в экзистенциальном анализе. Они используются и для диагностики, и как ориентиры для поиска ответов. Ниже мой выборочный конспект.
1. «Могу ли я быть в этом мире?»
«Как я могу быть и это может быть?»
Основная тема — принять и выдержать. Принять — означает дорасти до спокойствия в отношении данностей существования, которые прежде вызывали бессильную ярость или желание бежать. Последствия принятия – чувство доверия к миру, переживаемое в пределе как готовность обнаруживать в мире множество опор, в том числе и духовных, выходящих за пределы одной индивидуальной жизни, за пределы рационального.
2. «Нравится ли мне жить?»
Этот вопрос обычно не стоит на повестке, когда человек выживает, но становится чрезвычайно важным, когда страх побежден и первая мотивация исполнена. Я могу быть в этом мире, но хороша ли моя жизнь? Ведь если в жизни меня ничего не радует, не привлекает, стоит ли жить такую жизнь? Это тема депрессий. В рамках второй фундаментальной мотивации речь идет о способности быть эмоционально открытым, о зарождении чувств, о функции эмоций, об искусстве наслаждаться жизнью и глубоко страдать по поводу потери ценности. Радость и печаль, вся полнота чувственных переживаний открываются человеку, когда он способен не прятаться, а идти навстречу всему, что приносит жизнь.
3. «Имею ли я право быть таким?»
Это про соотнесение Я с реальностью человеческой жизни. Игнорирование Собственного, перешагивание через свое Я вызывает страдание. Для человека важно утверждать и отстаивать Собственное. Но не обижу ли я при этом Другого? Не буду ли сам обижен несправедливым обесценивающим отношением? Это о возможности оценки собственного поведения, желания, намерения в виде суждения, оправдывающего или обвиняющего. Приговор себе является результатом внимательного всматривания в себя. Решив для себя вопрос «имею ли я право?» положительно, человек может быть более защищен перед лицом людей, которые также выносят свои суждения о нем. И следствием высокой самоценности является готовность к Диалогу: только имея в опыте переживание ценности собственного Я, человек способен ценить и уважать Я Другого. [C этой темой напрямую соотносятся вопросы про легитимность, или отказ в праве быть, из восьми способов высокоэффективных проблем С.Мэдигана.]
4. «Что я должен делать?»
Это вопрос, который адресуется будущему. Тема этой завершающей мотивации – внесение себя в жизнь. Без этого деятельного осуществления себя нет шансов пережить чувство экзистенциальной исполненности — глубокого удовлетворения, что задуманное сбывается, что ценности живут благодаря моим стараниям. Решимость воплотить Собственное и есть вершина мотивационной иерархии — «воление» (vollen), воля. В нем в дистиллированном виде присутствуют могу, нравится и имею право. Он противостоит экзистенциальному вакууму – чувству разочарования жизнью, переживанию ее бессмысленности. Решив проблемы с собственным Я, человек может поднять глаза и посмотреть вокруг. В каком контексте нахожусь?Какие жизненные задачи для меня главные? Насколько широк горизонт моего вúдения и понимания жизни? Что я могу расслышать как запрос жизни?
***
А еще Альфред Лэнгле неожиданно поддержал меня в моих размышлениях про эмоции-чувства. Очень много людей (от психологов и психотерапевтов различных направлений до Ксении Собчак с ее «Дайте волю чувствам!» говорят про важность того, чтобы быть в контакте со своими чувствами, не закрываться, не вытеснять, а осознавать, принимать, проживать. Я со всем согласна, и легко представляю множество людей, для которых призыв «Жить сердцем» и «открываться» может стать инсайтом, переворотом, точкой сдвига. Но все равно не для всех, это не должно быть критерием «неправильности» человека, если он обращается с собой не так, как рекомендовано в популярной психологической литературе.
«И особенно внимательными нам следует быть в тех сферах жизни, где присутствует высокая степень нашей эмоциональной включенности и чувствительности, или же там, где они совсем отсутствуют. В первом случае мы должны лучше отграничиваться от наших чувств, во втором – больше открываться.»
Для меня это про баланс, про то, что кому-то надо «расслабиться», а кому-то «напрячься». (А понять кому что — это про ту самую мудрость, и помочь достичь ее — о психотерапии как искусстве и практике 2-в-1.)
При этом Лэнгле совсем не игнорирует чувства, там много о принятии чувств как части принятия себя-мира:
«Давайте же дадим себя затронуть, дадим миру заговорить с собой. Это и есть источник полноты и свежести ощущений, того, что делает нас в любом возрасте живыми, молодыми, в этом источник нашей жизненной силы и становления самими собой. Без него наша жизнь никогда не будет полной и многоцветной. Иного пути быть живым нет, даже если мы целиком отдадим себя какому-то делу и многого достигнем. Мы не сможем по-настоящему глубоко радоваться и наслаждаться, но также не научимся по-настоящему глубоко страдать и печалиться, если не позволим жизни касаться нас и захватывать.
Когда я противостою своим чувствам, я противостою самой жизни. Если я даю чувствам быть, я позволяю жизни наполнить себя вновь. Я знаю, что это рискованно и страшно. Мне этот страх также хорошо знаком. Я знаю, что чувства могут нас заполнять и переполнять, они могут вводить нас в заблуждение, они могут не только вести нас к цели, но и уводить с пути истинного. Все это так. Это правильно. Нельзя жить, руководствуясь одними чувствами. Для того чтобы наша экзистенция стала исполненной, необходимо также и другое. К этому мы еще вернемся.
Здесь же мы говорим только о том, чтобы вообще дать чувствам шанс. Мы говорим о том, чтобы быть внимательным по отношению к собственным чувствам, потому что они являются моими собственными, они рождены мною. Я могу черпать из постоянства чувств, которые являются частью моей идентичности. Я выступаю за такую установку в отношении самого себя: чтобы встретить самого себя, нужно иметь чувствительность к тому, что спонтанно во мне возникает и происходит само собой, нужно также принять это как реальность и посвятить этому себя в той же мере, в какой посвящаю себя внешним задачам. Данная феноменологическая установка открытости по отношению к самому себе имеет еще одну сторону – через нее открывается возможность занятия позиции. […]
«Быть у себя дома» означает следующее: находясь в хорошем соотнесении с самим собой, хорошо соотноситься и с другими. Как же человек попадает к себе домой, как он может найти себя, «хорошо у себя быть» и «закрепиться в себе»? Для этого нужны две предпосылки:
─ чувствовать себя;
─ занять позицию.»Итак, я лишь тогда становлюсь самим собой, когда я себя отпускаю, даю миру подействовать на меня, привести в движение мои чувства, а потом спрашиваю себя: «Как ты сам к этому относишься – согласен ли ты с этим, есть ли у тебя чувство, что это правильно? Соответствует ли это тебе?»
Если представить эту мысль визуально, то для меня это про то, чтобы оказаться в центре: быть открытым одновременно и миру и себе.
«Раскрытие по отношению к самому себе необходимо, потому что во мне есть что-то, что хочет быть прожитым. Я чувствую, что у меня есть предрасположенности и способности – так что у меня даже возникает чувство, что, возможно, я для чего-то создан. И поэтому мы спрашиваем себя не только о том, чего хочет от нас ситуация, но и о том, что в нас самих стремится быть прожитым: «Чего мне хочется? Каковы мое настроение, моя внутренняя готовность, мой интерес, моя склонность, моя способность? Для чего я создан? Для чего я создан и к чему я расположен сегодня? К чему я расположен сейчас?» Все это в такой же степени следует рассматривать как реальность, на которую должны опираться мои решения, как и реальность внешних обстоятельств и требований, предъявляемых ко мне ситуацией. Чтобы равновесие экзистенциального антагонизма не утрачивалось, следует согласовывать обе эти реальности, а не выносить за скобки одну из них, полностью оказываясь в распоряжении другой.
[…]
Такой ход мыслей приводит нас к парадоксу: чем более персонально мы себя ведем, тем в большей степени участвуем в том, что является общим для всех людей. Чем более мы аутентичны, т.е. чем больше мы идентичны самим себе, – тем в большей степени ведем себя как люди.»
Статьи:
«Жить аутентично: как, несмотря ни на что стать собой?»
«Психотерапия: научный метод или духовная практика?»
